со дня рождения
Юрия Константиновича ЕФРЕМОВА
1913 – 2013
Поэзия
Ю. К. Ефремов всегда подчеркивал, что главное дело его жизни – поэзия, а все остальное, даже любимая география, – лишь увлечения. Не раз он говорил, что стихи должны звучать, и при любой возможности читал их вслух. А мы, дети и внуки, увы, далеко не всегда готовы были слушать. В стихотворении, которое помещено здесь, на титульной странице поэтического раздела сайта, – страх остаться неуслышанным, не получившим отклика. Сейчас можно сказать, что страх этот был напрасным. Эти стихи сами собой вспоминаются при виде горных озер, вершин и ледников и звучат там, где, наверное, и ему отрадно было бы их услышать - над теми самыми тропами горного Черноморья, которые он любил и прославил в своей книге.
Стихов им написано очень много. Не все они появятся на сайте, но лучшие обязательно увидят свет, и, быть может, не только нам захочется прочесть их вслух.
Инстинкт
Ужель эти строки умрут
Скопцом, не продолжившим рода,
Неслышные слуху народа,
И след их – потомки сотрут?
Как бдением сторожевым,
Как тело – боязнью раненья,
Стихи одержимы живым
Инстинктом самосохраненья.
Ведь каждый взволнованный стих
Трепещет как юноша страстью,
Стремится к людскому участью,
К взаимности в душах людских.
Я верю, что кончится ночь
И в свете, что хлынет снопами,
Людей благодарная память
Прильнет к этим звукам, как дочь.
29 января 1944 г.
В 2013 году
(Размышления за полстолетья до столетья)
В две тысячи тринадцатом году
Я жду, перегорев дотла, до пепла,
Чтоб мысль людская не навек ослепла
И вспомнит обо мне в любом бреду.
Забыв, кто был растрат моих виною,
Прозрев – иль спохватившись – кто-нибудь
Поднимет пласт и вдруг поймет, что мною
Не из одних ошибок пройден путь;
Что вовсе не мечтал венец надеть,
Запасшись постаментом или нишей,
Чудак, решивший башней овладеть
И герцогом вершин себя взомнивший;
Что не царил, рисуясь над толпой,
А выбрал путь, счастливящий несчастных, –
Водить и звать их, не мирясь с тупой
Невосприимчивостью безучастных.
Был тихо болен верою в себя
И в вое соревнующихся воинств
Жил, нормы ложной скромности долбя,
Преуменьшеньем собственных достоинств;
Забыв, что время вспять не потечет,
Лишь на словах ершист и ощетинен,
И был терпим, уступчив, щепетилен,
Готов на послезавтрашний расчет.
* * *
Пусть как с детьми ведут с певцами спор
О вредности полипов или гландов,
Я славлю беззастенчивый напор
И самоутверждение талантов!
Суров и убедителен урок.
Ни грусти, ни корысти в укоризне.
Один итог – удвоить полный срок
И возместить упущенных полжизни.
Тогда сойдутся дети и друзья,
Порывшиеся в папках и отчетах,
И будет все отщелкано на счетах,
Чем был в основе жив и движим я.
И наконец не будут обсуждать,
Был я остепенЁн или степЕнен,
И «продвижений» перестанут ждать,
И вспомнят то лишь, чем по сути ценен.
Я вижу дни и годы торжества
И жду их, терпелив и независтлив,
Узлами туго стянуты слова,
Кристальны ритмы, вырублены мысли,
Стихи встают как горная гряда,
Игра их граней навсегда волшебна,
А вдоль подножий трудятся года
Трудов и прозы, словно шлейфы щебня.
* * *
Пусть верх возьмет исчерпанность резервов
И жить не хватит сердца или нервов,
Но так и знайте: я еще приду
В две тысячи тринадцатом году.
30 апреля 1963 года