Глава 6. Почему ландшафт разнообразен?

Как природе в целом, так и каждому из описанных ее слагаемых – недрам, рельефу, климату, водам, почвам, органическому миру – свойственно изменяться от места к месту. Причины у этого разные. Одни различия вызваны действием закона мировой зональности ландшафта, другие проявляются независимо от этого закона.

В каждом ландшафте зональные и незональные признаки обязательно сочетаются, и даже случайное их совпадение (без первоначальной причинной связи) способствует контрасту между соседними территориями. Так, до современной южной границы зоны тундры во многих местах доходили древние приполярные моря, причем движущие силы этих наступаний не были связаны именно с тундрой, однако выстланные их напластованиями первично-морские равнины послужили цоколем для зональных тундровых почв и растений. Соседняя зона лесотундры чаще лежит за пределами приморских равнин – тут поверхность сложена молодыми или размытыми моренами, но и эти незональные черты накладывают на ландшафт, в данном случае лесотундровый, свой отпечаток.

Ландшафтные зоны нередко называют широтными – традиция, с научной точки зрения не безупречная. Часто их полосы простираются не вдоль параллелей, а наискосок, иногда даже по диагонали к градусной сети. В субтропиках зоны сменяют одна другую не с широтой, а с долготой, в сущности совпадая с секторами суши – океаническими, переходными и континентальным. Ведь различия между зонами зависят не только от неодинаковых количеств тепла, получаемых под разными широтами, но и от обеспеченности влагой, а это прежде всего связано с разной удаленностью от морей и океанов. Впрочем, особенности циркуляции атмосферы местами помогают существовать областям с крайне сухим климатом даже рядом с крупными водоемами – таковы закаспийские и приаральские пустыни.

Быть может, генерального «приказа» природе меняться с широтой вообще не существует? Такой «приказ» есть – на разных широтах неодинаков наклон солнечных лучей, а с ним и приток внешней энергии. Но прямое следствие этой неравномерности – формирование на Земле не ландшафтных зон, а прежде всего обширных полос, именуемых географическими поясами (каждый из них вмещает не по одной, а по нескольку зон). Такие пояса в первом приближении и заслуживают титула широтных, но и это только часть проявления закона зональности.

Наша страна лежит в пределах двух таких поясов – субарктического и умеренного – и лишь окраинами заходит в арктический и субтропический. О различиях между поясами ярче всего говорят, конечно, разные дозы получаемого ими тепла. А неравномерность увлажнения создает ландшафтные зоны уже внутри поясов – именно в этом во всей полноте проявляется закон зональности.

В приполярных поясах различается по две зоны: в Арктике – ледяная и зона арктических пустынь, в Субарктике – тундра и лесотундра. В умеренном поясе к югу сменяются зоны лесная, лесостепная, степная, полупустынная и зона так называемых северных пустынь. Лесная зона, как и приполярные, протягивается по всей длине территории нашей страны – от западных до восточных окраин. Но лесостепи, степная и более южные зоны умеренного пояса выражены только внутри материка Евразии: степная зона не доходит до Дальнего Востока, а полупустыни и пустыни ограничены участком между меридианами Прикаспия на западе и Зайсана на востоке. Пояс субтропиков прерывают горы, но на равнинах можно видеть, как в его пределах сменяются с запада на восток зоны полусухих средиземноморских субтропиков юга Крыма и новороссийского Черноморья, влажных субтропиков Колхиды, субтропических степей и полупустынь Восточного Закавказья. На юге Туркмении их место занимают субтропические пустыни.

Заметнее всего с горизонтальной зональностью «спорит» горный рельеф, и не только потому, что он создает собственную, высотную, зональность. Очень различны природные условия противоположных склонов и даже целых обширных покатостей. На северных скатах хребтов, холмов и, следовательно, на южных у долин и котловин более косо падают солнечные лучи, скупее отдают тепло – здесь дольше залеживается снег, позже кончаются и раньше начинаются заморозки, короче сроки жизни растений, суровее и скуднее вся природа. На противоположных склонах круче угол встречи солнечных лучей с поверхностью, сильнее прогрев. На солнцепеках раньше тают снега, раньше прекращаются весенние и позднее начинаются осенние заморозки, дольше вегетируют растения.

Взглянем на горы Тянь-Шаня и юга Сибири. Как разительны различия между ландшафтами их северных и южных склонов! На север обращены лесистые скаты – авангард сибирской тайги, пробравшийся по горам в южные степные широты. Зато южные склоны во власти горных степей и полупустынь. Это тоже авангард, но соседнего южного мира природы – пустынно-степного. На разных покатостях неодинаковы и уровни, на которых одна высотная зона сменяет другую.

Разнородна природа склонов, обращенных к влажным ветрам и находящихся в «ветровой тени». Наветренные склоны заставляют несущий водяные пары воздух подниматься и, охлаждаясь, отдавать свою влагу. Подветренные получают влаги меньше не потому, что она израсходована при подъеме: воздух, перевалив через хребет, движется вниз, образуя так называемый фён. Он прогревается, удаляется от насыщения влагой и таким образом удерживает в себе ее оставшиеся запасы.

Отсюда и резкие ландшафтные различия между наветренными и подветренными склонами и целыми покатостями, например, между влажными горноколхидскими лесами приморской покатости Малого Кавказа и сухими горно-степными ландшафтами внутри Закавказского нагорья.

Изолирующую роль могут играть и понижения рельефа – впадины, пропасти, проливы. Рельеф бывает помехой транспорту, затрудняет миграции живых организмов… Ограждающее влияние барьеров простирается и на далекие территории. Громады Каракорума и Гиндукуша, поднимающиеся за рубежом, прикрывают нашу Среднюю Азию от муссонных ветров с Индийского океана и препятствуют переселению к нам южных (индийских, переднеазиатских) видов животных и растений.

Ландшафты, спорящие с зональностью, разнообразны. Одни сильнее отражают тектонику, которая от климатической зональности никак не зависит. Другие усложняют природу зон как бы изнутри – их и называют интерзональными, то есть внутризональными: таковы ландшафты пойм, болот, солончаков. Но любой незональный, внутризональный или высотно-зональный ландшафт несет на себе печать условий горизонтальной ландшафтной зоны, его вмещающей.

По своему происхождению Полярный Урал незонален, это продукт прежде всего неотектоники. Но его климат суров даже на малых высотах, здесь выражены и полярный день, и полярная ночь, и все это следствие его положения в пределах тундровой зоны. Незональны и пойменные луга – они занимают днища долин в любых зонах, но и при всей своей общности по многим признакам меняются от зоны к зоне. Под самыми разными широтами встречаются болота и солончаки. Первых больше в тундре и тайге, вторых – в степях и полупустынях. Но и этим внутризональным образованиям в каждой зоне присущи свои особые признаки.

Неодинаковость природы влияет на многие различия и в хозяйстве. По зонам меняются продуктивность земледелия, ассортимент видов возделываемых растений и пород домашних животных. Селекционеры трудятся над выведением морозоустойчивых и засухоустойчивых сортов и пород, агроному и экономисты – над их целесообразным районированием, то есть планируют возделывание культур в наиболее подходящих для них природных условиях.

Вдоль по простиранию поясов и зон природные условия на большом протяжении однообразны. Но природе присущи и другие различия: есть пространства неповторимо индивидуальные.

Некоторые природные регионы целиком помещаются на территории СССР, и их портреты можно давать законченно полными, не заглядывая за пределы страны. Но многие, особенно окраинные, располагаются у нас только отдельными фрагментами, простираясь за границы Советского Союза и даже на другой материк – в Америку. Значит, и причины своеобразия природы таких участков нашей территории нельзя понять без учета влияний смежных ландшафтов, находящихся за рубежом. Вот почему полезно, прежде чем знакомиться с природой отдельных зон и регионов, оценить их место в природе целого континента – Евразии и даже ее соседей – Аляски и зарубежной Арктики.

Со Скандинавского нагорья, то есть «извне», двигался на Карелию и Русскую равнину древний ледник; зарубежные части Переднеазиатских нагорий воздействуют на климат советской Средней Азии и Закавказья; маньчжурская флора и родственная даже гималайской фауна в немалой степени определяют лицо природы южных частей нашего Дальнего Востока.

Вошло в привычку относить всю европейскую часть нашей страны к Восточной Европе. Но природная граница Западной и Восточной Евразии с государственной не совпадает. Украинские Карпаты с Закарпатьем – явно фрагмент Средней Европы. А такие западноевропейские черты природы, как смягченный приатлантический климат, присущи и Прибалтике, и кольско-карельскому северу, где к тому же лежит восточная окраина огромного щита Фенноскандии, уходящего на территорию Финляндии и Скандинавии.

В сложную межматериковую группу стран – горно-островную Арктику – входят и западноевропейский Шпицберген, и канадская земля Элсмира, и три наших горных архипелага. Ландшафты высокой мерзлотной Сибири через Крайний Северо-Восток уходят за рубеж – сходные картины видны на севере Аляски и Канады. Природа гор юга Сибири продолжается на севере и западе Монголии.

Нам принадлежит значительный участок Восточной Азии, которая объединена муссонными типами климата и ландшафта, а также особенностями тектоники, свойственными окраине всего континента. В пределах материковой Восточной Азии находится большая часть Приамурья и Приморья. Близ Владивостока к нам проникают окраины обширной соседней Маньчжуро-Корейской горной страны. Тихоокеанские берега окаймлены гирляндами Восточно-Азиатских островов. Советский Союз владеет северной третью Хонсю-Сахалинской дуги (остров Сахалин) и почти всей Курило-Камчатской (без Хоккайдо), а также крайним западным звеном Алеутско-Аляскинской дуги – Командорскими островами.

Сложная ландшафтная общность существует и по обе стороны среднеазиатского отрезка границы. В традицию вошли даже два разных названия этих глубинных частей Евразии: за рубежом лежит Центральная Азия, включающая Монголию и принадлежащие Китаю Синьцзян и Тибет, а то, что находится в пределах СССР, принято называть Средней Азией, хотя по отношению к Азии в целом она занимает совсем не среднее положение (у берегов Каспия даже окраинное).

Не утрачивая среднеазиатских черт, уходят за рубеж восточные продолжения Тянь-Шаня и долины Или, а центральноазиатская природа заглядывает на советский юго-восток Забайкалья и в котловину Зайсана. Да и у Восточного Памира облик вполне центральноазиатский, под стать высокогорным пустыням соседнего Каракорума. Напротив, среднеазиатские ландшафты Западного Памира и юга Каракумов естественно продолжаются за рубежом в афганском Бадахшане и Бактрийской пустыне. Юг Туркмении, по традиции включаемый в пределы Средней Азии, по природе своей более родствен северным окраинам Переднеазиатских нагорий, а с ними и всей Передней Азии.

Эти районы, как и многие другие юго-западные части советской территории, представляют собой лишь фрагменты огромной группы природных стран – Евразиатско-Африканского Средиземья, которая протянулась от подножий Памира на востоке до Гибралтара на западе. В пределы Советского Союза заходит только восточная половина этой широтной полосы – Переднеазиатское Средиземье, в отличие от дробно расчлененного морями Западного более массивное, с континентальными вариантами средиземноморского климата. На востоке нам принадлежат лишь краешки этого Средиземья – фрагменты северных окраин Переднеазиатских нагорий. Зато целиком в СССР расположены передовые цепи гор и впадин, сопровождающие эти нагорья с севера, – Большой Кавказ с равнинами Закавказья и Горный Крым.

Прикаспийская низменность Русской равнины, по традиции, но вполне условно относимая не к Азии, а к Европе, по своей природе гораздо ближе к среднеазиатским равнинам, чем к русским. Поэтому и описывать ее вместе с равнинами Средней Азии поучительнее. А всю совокупность обеих «Азий» – Центральной и Средней – вместе с Прикаспием удобно именовать Внутренней Евразией, подчеркивая этим, что она расположена как в Азии, так и в Европе.

Подобное членение территорий не только уместно, но и необходимо при характеристике природы. Оно ни в коей мере не претендует на сколько-нибудь существенную роль при проведении границ другого рода, например между экономическими районами, и тем более политико-административных. Но без целостного охвата аналогов природы на соседних землях ее не постигнешь и не объяснишь. Вот почему для многих частей нашей страны приходится учитывать черты иногда межгосударственной, а иногда и межматериковой общности ландшафта.